Свинодемон, ,
[0][1][2][3][4][5]
Мебиус, ,
Н. Мехолковый, ,
Да целые страны токие есть гжде все целуются при встрече и говорят только на ты. А ложа ето вообще могозин, там портвейн торгуют.
Мебиус, ,
Мебиус, ,
Дублизад, ,
ДА
https://translated.turbopages.org/pro.. ..o-be-a-way-to-say-hello-in-australia/
НУ ИЛЕ НЕТ
{, ,
Н. Мехолковый, ,
Что-то мне ето нопоминает..
Н. Мехолковый, ,
yahoo.eu, ,
Бангл, ,
Я бы привёл тут цитату из Скотта, но боюсь уподобиться неувгну ссу сами. Просто поверьте на слово, Скотт такого не писал (не не писал, а не писал), по крайней мере про пэнис там не было ни сжлова.
Мебиус, ,
Рвун Чехлов, ,
Их, Скоттов, много. Ваш может и не писал, говорят што вот такой вот писал:
“To refuse a penis,” Scott writes matter of factly, “was a sign of hostility.”
Бангл, ,
Бангл, ,
Дублизад, ,
Рвун Чехлов, ,
Блть. Пришлось гуглить. О коза лось, не "Скрябин", а "Скрябiн" (токое нозвание я слышол и о стальные думаю то же, но я нопремер не зналый што он ещо и Кузьма)
Кони-пони, это токой украинский типа цой - тоже пел ртом (успешно) и тоже в расцвете лет упровлял автомобилем (не очень).
Но под конец жизни успел немного поподдерживать ВСУ (и как мне теперь товарищу майору объяснять зоочем я в ражеских музыкантов гуглил? Провокаторы!!!)
Но это ладно.
Я чего хотел скозать-то!
Я ж севоджня тоже это самое... гуглил, вот.
Интересовал меня (скорее в целях удав ле творения любопыцтва) силиконовый провод (какой бывает, где, зоочем и почом).
Ну вот набираю я зоопрос, а мне первой поц каской выпадает "силиконовый гном текст".
Любопыцтво взяло вверх и пришлось смотреть, што там, повернуть себя.
Посмотрел. Но вам не раскажу - сами гуглите.
(Токов мой хитроплан - пузь нейросети думают что ВСЕМ кожаным это нравитсо, ага. Даже свалкерам.)
дъд, ,
Шарфан, ,
Н. Мехолковый, ,
Н. Мехолковый, ,
Рвун Чехлов, ,
На такова я бы сцылку дать и не постенялсо... наверное...
Дебилы блять, ,
Дублизад, ,
------------------------------------------------------------
Давид-Голиаф не самая большая величина в Резерве, но для всех остальных смертных он божество. И вот теперь этот бог шел ко мне, улыбаясь как равному, — а рядом с ним шагал его новый сур. Я даже вздрогнул, когда его увидел.
Суры Давида-Голиафа — это, если честно, и смех и грех. Причем смеха в коктейле максимум десять процентов, а все остальное именно что грех. Если какая-то из его куколок приснится ночью, можно и не проснуться.
Но зато он стопроцентный глуми и один из столпов ГУЛАГа. Я его уважаю, потому что он гордый и внутренне свободный человек, не боящийся чужих сплетен. Вместо того, чтобы уйти в подполье (где, как я полагаю, томится большинство его коллег по Резерву), он содержит целый штат сомелье и юристов, которые мониторят информационную среду и дают вежливую, но резкую отповедь каждому, кто начинает упражнять свое остроумие или гражданскую совесть по поводу его суров.
«Не желая слепо потакать интенциям и вкусам, индуцированным в его психике наследственной памятью и принудительной культурной кодировкой, наш клиент старается направить разрушительные силы своего либидо в такое русло, где они не причинят вреда никому. Это безупречная гражданская позиция, и было бы прекрасно, если бы наши обличители и критики могли с чистой совестью сказать про себя то же самое…»
И так далее. Он, насколько я понимаю, вообще никогда не пробовал натуралов. Ему нравятся маленькие мальчики — но такие, каких природа не производит. Его суры (а у него их целый гарем) — это юркие карлики с хищными лицами, которые похожи на детей, но не вполне человеческих. А фаллоимитационный блок у них такого размера, что Давид-Голиаф, не выдержав насмешек, с какого-то момента стал одевать их только в длинное и свободное.
Сур, которого Давид-Голиаф вел на поводке, был ростом ему по пояс. Выглядел он, чего говорить, жутко — такой хищный большеголовый ребенок в шипастом ошейнике, который только что позавтракал небольшим динозавриком и теперь ищет, чем бы ему отобедать. Руки у него были скованы цепью, а одет он был в нечто вроде смирительной рубашки из черного шелка («Hate Couture» от Адольфа-Кики Диора Гальяно — я слышал, что этот дом моды живет исключительно тем, что обшивает кукол Давида-Голиафа).
Но внешняя оболочка не могла меня обмануть — я знал, что внутри у этого страшненького существа такая же начинка, как у моей Каи. И это, надо сказать, наполняло меня гордостью — даже Давид-Голиаф не мог себе позволить ничего лучше. Просто потому, что ничего лучше в природе не существовало.
Кая и спутник Давида-Голиафа увидели друг друга.
У сур существует определенный протокол общения, и они способны с чудовищной скоростью обмениваться информацией по беспроводной связи. Чтобы пользователи знали, когда это происходит, суры издают мелодичный свист (к этому их обязывает закон, принятый по настоянию потребителей — чтобы пожилые подозрительные бабушки знали, когда их резиновые болонки пытаются вступить в заговор). Причем в законе оговорена минимальная длительность такого свиста, потому что обмениваются информацией суры очень быстро.
Встреча моей Каи с суром Давида-Голиафа выглядела так: они шлепнули ладонью о ладонь (молодежное приветствие), Кая свистнула, а сур присвистнул в ответ.
Кая поглядела на меня и сказала:
— А мой…
И опять свистнула.
Что именно она свистнула, я, конечно, не знал — но маленький спутник Давида-Голиафа захохотал.
Мне почему-то показалось, что она пеняет братцу по касте на нашу тщательно скрываемую бедность. Это было для меня особенно невыносимо, поскольку причиной была она сама. Может быть, она и правда считает, что я недостаточно для нее обеспечен? Презирает за неспособность вырвать у этого враждебного мира достойный ее кусок богатства? Я почувствовал, как мои щеки становятся горячими.
— А у нас… — сказал адский мальчик, и еще раз свистнул.
Кая в ответ только развела руками.
Конечно, уже через секунду я сообразил, что они не обменивались никакой личной информацией — такое строго запрещалось на программном уровне, иначе через сур могли бы воровать банковские пароли. Это было попросту еще одним способом эмоционально вовлечь нас в происходящее — и, надо признать, попытка удалась: Давид-Голиаф тоже побагровел. Но быстро пришел в себя, ухмыльнулся и спросил:
— На максимальном?
— На максимальном, — вздохнул я.
И сразу заметил темные круги под его глазами, замазанные тональным кремом. Тут мы словно обменялись телепатическим свистом, совсем как наши суры — и чуть заметно моргнули друг другу. Я понял, что он знает про допаминовый резонанс, а он понял, что знаю я.
— Вот так они нас, да?
Я кивнул.
Мы с чувством пожали друг другу руки и разошлись. О чем тут было еще говорить?
Н. Мехолковый, ,
мидветь, ,
Свинодемон, ,
[0][1][2][3][4][5]
Отметиться